[garvet]

22.10.2016 в 14:30

Пишет  garvet:

Хвостатости псто
Название: Хвост
Автор: garvet
Бета:Куклёныш)))
Размер:мини, 1348 слов
Пейринг/Персонажи: Логан/Хвост Курта Вагнера
Категория:слэш
Жанр: ангст, флафф
Рейтинг: PG-13
Канон: комиксы, 616
Краткое содержание: Логан в совершенстве знает язык хвоста Курта Вагнера

Когда Курт внезапно и по-настоящему пугался чего-нибудь, он вел себя совершенно по-кошачьи. Волосы вставали дыбом, глаза становились похожи на две плошки асгардского эля - горящие в темноте и опасные. Он мог запрыгнуть Росомахе на плечи и выгибать там спину, вцепившись в друга всеми двенадцатью пальцами и туго обвив хвостом. Если вес приятеля Логан кое-как выдержать мог, даже несмотря на разницу в размерах, то хвост был проблемой. За те несколько секунд, которые требовались Курту чтобы прийти в себя, телепортироваться с Логана на землю, усмирить хвост и смущенно извиниться перед всеми за странное поведение, шейные позвонки Росомахи запросто могли бы треснуть, не будь они покрыты адамантием. В общем, Курт очень правильно выбирал, на кого запрыгнуть в случае чего. У Чарльза Ксавьера на ручках Эльф не отсиживался ни разу, да и Джин Грей прическу не портил. Доставалось только Логану. Надо отдать должное, настолько напугать Курта могла только неожиданность, да покрупнее. Например Йети, которого Курт при первой встрече принял то ли за вендиго, то ли еще за какого-то монстра, только не за выдающегося ученого. В остальных случаях Курт, кажется, встречал опасность достойно, с гордо поднятым хвостом и в боевой стойке. И горе тому, кто не распознает воинственного положения хвоста и не уберется вовремя и подальше.

Если же Курт был насторожен, хвост замирал у его ноги, и пика слегка подрагивала или покачивалась, направленная острием на объект беспокойства. Обычно его беспокоило человеческое внимание. В такие минуты Логану было достаточно положить другу руку на плечо. Надежную руку с пока спрятанными когтями. И сказать: “Эльф, все путем, этот человек смотрит не на тебя, но если хочешь, мы можем начистить ему рыло. После пары пинт пива, иначе не вежливо.” И Курт улыбался, расслабляясь. Хвост приподнимался и касался мягким кончиком пики Логана. Всего на секунду, но Логан ощущал это легкое прикосновение всей кожей, через любой дурацкий супергеройский костюмчик с кевларовыми вставками. Ради этого можно было бы начистить и десять рыл, но до такого обычно не доходило.

Если Эльф злился, его хвост трясся, шерстинки на всем теле поднимались, и от этого Курт становился почти черным. Он мог оставаться вежливым, даже улыбаться, сверкая клыками. Притвора-Эльф мог обмануть кого угодно, но не Логана. Тот четко видел — инстинкты велят Курту скрыться в тенях и атаковать. Хлестнуть хвостом, сбить с ног, ударить саблей. Он весь становился похож на пику своего хвоста, если давал волю этому чувству и если момент был действительно подходящим. И Логан любил даже такого Курта. Острого, напряженного, устремленного вперед. Темного. Он сам с удовольствием присоединялся к Эльфу. Он-то был готов атаковать всегда.

Хвост всегда мог рассказать Логану о том, в чем Курт никогда бы не признался сам. Хвост говорил “Я тебя люблю”, плотно обвившись вокруг запястья Росомахи. Присваивая, удерживая. И тот, не терпевший, когда его хватали за руки, скалился и аккуратно проводил пальцем вдоль пики — я никуда не денусь, Эльф. Он и сам бы хотел удержать этот чертов хвост обеими руками. Чтобы и Эльф тоже никуда не делся. Хвост изгибался игривой дугой, когда Эльф замышлял какую-нибудь пакость. И не надо было быть телепатом, чтобы насторожиться и понять, что не стоит браться за эту дверную ручку, если Курт замешкался и пропускает тебя вперед. Не стоит садиться на этот заботливо подставленный другом стул. А вот этот ящик пива надо несколько раз обнюхать, прежде чем пить. И вообще, возможно, лучше погонять Курта по парку, чем пить это пиво. Хвост при этом ходил волнами от счастья и радости. Иногда Логан все-таки хватал его и рассматривал под шерсткой, не насадил ли Курт себе синяков о мебель в избытке чувств. Хвост и Курт смеялись, каждый по-своему, но попыток телепортироваться из рук Логана куда подальше не предпринимали.

При встрече после разлуки хвост норовил обвиться вокруг друга осторожными кольцами, почти не касаясь. Разве что кончиком пики ухитряясь скользнуть по руке или по спине. Логан в этих случаях жалел, что у него самого хвоста-то нет. Так бы свились вместе, поди распутай. И сидели бы долго-долго, пили пиво, пока хвосты там сзади вились бы спиралями и кольцами друг с другом, не отвлекая хозяев.

Иногда радость Курта была злой, и ее Логан тоже очень хорошо понимал. Это была радость победы над врагом, порой даже запретная для доброго католика радость мести. Глаза Курта могли торжествующе сиять или быть скромно прикрыты, он сам мог стыдиться этого торжества, а мог смеяться во все клыки, но хвост неизменно стоял торчком, острием пики к небу. Бросая вызов всему, что еще могло свалиться на голову Курта. Таким Логан его просто обожал. С таким же хвостом Курт распевал пиратские песенки и декламировал монологи Эррола Флинна. Не то чтобы Логан был поклонником старого кино, капитана Блада или хотел выслушивать одни и те же фразы по сто раз, но он любил наблюдать за радостно-злым хвостом, так что приходилось терпеть и то, что к хвосту прилагалось. Очень скоро Логан знал назубок все роли Флинна не хуже Курта.

Что Логану не нравилось, так это когда хвост Курта замирал, вытянувшись почти параллельно земле, напряженно вздрагивая, будто Курт шел по протянутому над пропастью канату и должен был в любой момент быть готов балансировать. Логан знал - что бы ни говорил в этот момент Курт, он был не уверен ни в себе, ни в окружающем, насторожен, ждал подвоха и едва сдерживал себя, чтобы не телепортироваться прочь или не напасть. Когда Курту сложно балансировать, это, считай, беда. Кризис веры, непонимание, бессилие, невозможность что-либо предпринять - это могло сгрызть кого угодно, не только несчастный синий хвост. С таким хвостом Курт иногда встречал с миссий и Логана, особенно если миссии касались Мистик. “Ты убил ее?” — спрашивал хвост, а Курт напряженно молчал. “Да что ей сделается!” — отмахивался Логан, понимая, что однажды не отмахнется, а отведет глаза и проворчит специально грубо: “Сама нарвалась”. И тогда хвост Курта подожмется, Курт поникнет и телепортируется прочь. А Логан не станет его разыскивать. Они напьются по отдельности. Если бы Логан и нашел Курта в такой момент, Курт бы не стал его упрекать, нет. Может быть, соврал что-нибудь, как он делал всегда, когда тоска съедала его изнутри, а делиться он ею ни с кем не хотел. Хвост в такие минуты был с ним полностью солидарен, обвивая Курта кольцом, охраняя и закрывая. Это четкое “нет, уйди”, не сказанное Куртом, но показанное его хвостом, Логан ненавидел. Уж лучше бы Курт пытался бить ему морду. С этим Логан хотя бы знал, как справляться.

Когда Курт был разочарован, хвост повисал, едва не касаясь земли. Иногда завивался кольцами сомнения - Курт до последнего хотел бы надеяться, что произошла досадная ошибка, а не предательство. Когда Логан на глазах Курта убил пленного, Логан решил было, что это заслуженно относится к нему. Но нет, оказалось, Курт хотел бы верить, что Сайк не собирал Силу Икс, не давал приказа убивать. В том, что Логан - зверь и убийца, он, значит, не сомневался. Да и кто бы усомнился. Курт просто ушел, повесив свой чертов хвост, заметая пикой пыль так, что Логану хотелось догнать, отряхнуть, оправдаться. Но он решил, что время еще будет. Курт сам увидит, насколько это все было необходимо. Возможно, Курт действительно все понял. Но в следующий раз Логан увидел его хвост только на съемке камер наблюдения Утопии. Курт лежал на камнях рядом с Хоуп, успокаивая девочку, улыбаясь ей. А хвост, чертов хвост, метался от боли и страха, как никогда. Логан пересматривал запись снова и снова, не замечая, как выпускает и втягивает когти с каждым биением хвоста. Не замечая собственной боли. Он остался зверем. А зверю положено тихо выть в одиночестве.

Они встретились еще раз, когда Логан умирал в снегах преисподней. Он, как чертов Орфей, рванул сюда за Куртом при первой возможности, но облажался и подыхал посреди бескрайней ледяной пустыни. Конечно, это была галлюцинация, откуда в ледяных пустынях могут взяться синие хвосты? “Я люблю тебя”, - сказал ему хвост, обняв в снегах потустороннего мира, среди отчаяния, одиночества и смерти. Пика смахнула слезы, которые Логан никогда бы и никому не показал. Но хвосту разрешалось все, и хвост этим, как всегда, пользовался. И метался теперь не от боли, а от нахлынувших чувств, по которым стосковался в скучном, как банковские счета, раю. В танце хвоста, наверное, было и прощение, и радость от встречи, и все то, что так любил в этом хвосте и Курте Росомаха. Живы или мертвы, они были снова вместе. “Да черт возьми, сходить с ума, так сходить!” - подумал Логан и обвил воображаемым хвостом хвост Курта Вагнера.


Название: Чешуйки
Автор: garvet
Бета:Куклёныш)))
Размер: драббл, 411 слов
Пейринг/Персонажи: Курт Вагнер
Категория: джен
Жанр: ангст, POV
Рейтинг: G
Канон: комиксы
Краткое содержание: Кое-что о доспехе Найткраулера

Вы думаете, самое страшное это умереть? Нет, я уже умирал, пару раз. И оба раза мой друг вернул меня назад.
К сожалению, я не могу сделать для него того же.
Я не знаю, хотел бы он этого. Китти сказала, он устал.
Самое страшное – оставаться.
И я остался. Не знаю, зачем.
Я пытаюсь продолжать начатые дела, и все получается, конечно. Я пытаюсь оставаться бодрым и веселым, даже улыбаюсь во все клыки – хвост меня выдает иногда, судорожно цепляется за людей, за предметы, мечется как безумный, но язык моего хвоста умел понимать только Логан. Так что я легко обманываю остальных, иногда даже себя.
Я пытался по привычке ухлестывать за женщинами. Мое обаяние меня не подводит, но я ухожу от них без сожаления максимум через сутки страсти. Раньше меня разогревали подначки Логана. Мы усаживались за пивом и обсуждали каждую мою женщину и почему я должен пробовать еще раз. Я старался не отставать от него, хотя, конечно, угнаться за ним было невозможно. Как и в поглощении пива.
Пиво я тоже пытаюсь пить, но не ощущаю вкуса. Говорят, пива больше и нет настоящего. Но дело не в этом. Однажды мы с Логаном глушили какой-то инопланетный суррогат, выданный корабельным кухонным агрегатом в качестве пива. Логан сказал, что это отвратительная редкостная дрянь, но в моей компании сойдет. Я думал, это было последнее пиво в моей жизни и последний день с Логаном, так что оно действительно сошло. Но мы все выжили, и впереди было еще много пива и разговоров.
Нет, чудовищно мало.
Я бы хотел еще.
Китти говорит, что я изменился, и они не заметили как. Что я стал осторожнее. Забросил старую цирковую одежду и стал носить чешуйчатый доспех, хотя логичнее было бы кевлар. Они не заметили, как этот доспех появился, потому что я собирал его по чешуйке. Каждый день. Это было похоже на молитву, наверное, это и есть молитва. Целый доспех, собранный из молитв.
Да, я прихожу к Логану каждый день, чтобы совершить этот акт вандализма.
Вместе с закованным в адамантий человеком из лабораторий Синистера я унес резак. Как оказалось, он действительно может спиливать адамантий. По крохотной тонкой чешуйке в день. Никто не замечает. А может быть, замечают, но молчат.
Я не стал осторожнее. Умирать не страшно.
Я просто не хочу оставаться один.
Я хочу к нему, туда, внутрь адамантиевой оболочки. Я хочу обернуться в адамантий. Как он.
Я наращиваю свой доспех чешуйка за чешуйкой, пока он не закроет меня полностью.
Иногда я даже ощущаю тяжелую руку Логана на своем плече.
И только тогда я улыбаюсь искренне.

(не для обзоров)