- Кто ж знал, что все так сложно? - хоббит всхлипнул и шумно высморкался в подаренный Гэндальфом носовой платок, - Он мог бы и сказать! Вы могли бы сказать!
Гномы стояли, потупившись, словно окаменев от скорби и смущения.
- Об этом не говорят, - решился Балин, - С чужаками - тем более. Это слишком личное.
- Ну да, конечно! - Бильбо гневно сверкнул глазами, - Но все это, все это чтобы... чтобы...
- Достойно воспитать наследника. Женщинам нельзя доверять вылупление наследника. Но они норовят, знаешь ли.
- Сердце горы! Волшебный камень! - Бильбо заходил по кругу, - А на деле семейная ссора, бытовуха! Драка за младенца. Чтоб вас...
- За яйцо. Аркенстон - яйцо, - вздохнул Балин, - Но никто не должен знать. Никто не должен знать о том, кто на самом деле наши женщины.
Гномы стояли, потупившись, словно окаменев от скорби и смущения.
- Об этом не говорят, - решился Балин, - С чужаками - тем более. Это слишком личное.
- Ну да, конечно! - Бильбо гневно сверкнул глазами, - Но все это, все это чтобы... чтобы...
- Достойно воспитать наследника. Женщинам нельзя доверять вылупление наследника. Но они норовят, знаешь ли.
- Сердце горы! Волшебный камень! - Бильбо заходил по кругу, - А на деле семейная ссора, бытовуха! Драка за младенца. Чтоб вас...
- За яйцо. Аркенстон - яйцо, - вздохнул Балин, - Но никто не должен знать. Никто не должен знать о том, кто на самом деле наши женщины.
Это гениально, по-моему!